ИИ постепенно превращается в ежедневный рабочий инструмент. Во-первых, начинаешь понимать, сколько в нашей работе повторяемой рутины, а во-вторых, задаешься старым вопросом, требующий нового ответа: где проходит граница авторства? Что вообще означает «сделать CАМ»?

«САМ / НЕ САМ»: мы привыкли к этому жесткому делению, но эта граница всегда была условной и постоянно сдвигалась под натиском технологий. В прежние времена, наверное, казалось, что «САМ» — это когда стилом по папирусу, а гусиным пером по пергаменту — уже не совсем «САМ». Вспомним, что каких-то пару десятилетий назад многие творческие люди (писатели) всерьез говорили: «настоящую литературу не напишешь на компьютере». Получается как бы «бездушно», мертвый текст, нужна живая связь руки и бумаги. Хотя как тут не вспомнить и Довлатова с его «ундервудом»:)) Каждая эпоха находит свои «бездушные» машины, которые со временем почему-то «оживают». И каждая новая технология — от пера до печатного станка и клавиатуры — вызывала сопротивление и заставляла нас заново определять, где граница авторского труда.

ИИ — это просто еще один технологический сдвиг, он качественно иной. Он не просто помогает нам писать быстрее, как клавиатура. Он предлагает слова. Он генерирует идеи. Он становится со-беседником. В значении совместной беседы. Согласитесь, обычно, побеседовав с коллегой и потом использовав пришедшую идею, вы в крайнем случае в сноске напишете благодарность, а в большинстве случаев — даже не напишете.

Мой рабочий процесс теперь часто выглядит так. Я прихожу к ИИ с темой, с идеей, с внешним вызовом. Он выдает первый результат — «руду» слов. А дальше начинается то, что я и считаю настоящей авторской работой. Я говорю: «Перепиши», «Дополни вот эту мысль», «Не хватает факта X,Y,Z» «Убери воду», «Твой источник неправ» и проч. и проч. Могу ли, умею ли я это делать сам? Могу, умею. Только давно уже не хочу тратить время на словоупаковку (если это не личные тексты, а служебные), потому что это обычная рутина. Мне больше по душе роль постановщика задачи, редактора и конечного арбитра.

Я обычно неплохо собираю «руду» (доказательство — хотя бы этот сайт), но я не поэт, мне не за строчки платят. Я не Ахматова с ее «Когда б вы знали, из какого сора растут стихи...». Мне платят за новый смысл, который я генерирую. И вот в этом — суть. Моя работа — не в том, чтобы добыть руду. Моя работа — выплавить из нее смысл. Новый. Степень новизны и конструктивности определяю только я. Именно за это мне и платят деньги: за то, что я добавлю к сухому факту из учебника (который ИИ знает прекрасно) или к внешнему вызову, который был сформирован до решения задачи. Это и называется экспертностью. ИИ может выдать теорию, я — применяю ее к задаче, отсекаю лишнее и создаю решение.

Резумируем. Авторство в XXI веке — это не столько процесс физического набора каждого знака, сколько акт принятия ответственности за финальный смысл. Мой текст — это не тот, в котором я с нуля собрал всю «руду слов».

Мой текст — это тот, под которым я сам согласен поставить свою подпись.

Поставить подпись — значит заявить: это — я, это — мой стандарт качества, моя позиция, мой сгенерированный смысл. Я несу ответственность за каждое слово в этом тексте, независимо от того, сгенерировал я его из нейронов собственного мозга или при помощи нейронной сети.

У ИИ нет ни убеждений, ни вкуса, а еще и ни стыда, ни совести!!!, ни экспертности, потому что экспертность — это ответственность за применение знаний.

И у него нет подписи.

Подпись есть у меня. И пока я решаю, каким будет финальный текст, пока я вкладываю в него свое видение и готов отвечать за него своим именем, — этот текст мой. А инструмент, которым он создан — будь то стило, ундервуд, компьютер или команда «перепиши», — вторичен. Первичны акт воли, созданный смысл и финальная подпись автора.

22 октября 2025 года