А давайте я расскажу вам потешную историю, которая сегодня завершилась. Или, скорее, продолжилась.

В 1990 году я перешел в 10 класс в другую школу. Опустим здесь как факт малозначительный, что из прежней школы меня — одного-единственного из трех в параллели классов — исключили за «хорошую» успеваемость, это значения не имеет. Для представления о времени скажу лишь, что поход в то время в школу в пиджаке (или куртке) с неправильными пуговицами был уже некоторым фрондерством. Историю нам преподавала прожжённая коммунистка Каролина Семеновна, а литературе учила тетенька (имя не вспомню, да и бог с ней), которая славилась тем, что из урока в урок задиктовывала классу конспекты и поощряла тех, у кого было все красиво и аккуратно. Ну а как еще преподавать литературу по-другому, верно же?

И вот где-то в октябре 10 класса, видимо, желая отвечать ветрам перемен, учительница применяет крайне оригинальный методический прием. Говорит классу: «Дети, давайте выучим стихотворение не по программе, а то, которое вы любите и хотите прочитать». От сего педагогического экзерсиса ученики в экстатический аут почему-то не выпали, а обладая большим имитационным опытом (о, как мы, советские дети, умели имитировать что угодно — можно диссертации писать!), решили выучить что угодно, но главное, чтобы не особо длинно — на строфу, максимум две. А я тогда много слушал и как-то запомнил полностью «Карл был добрым парнем и сердцем чист, Карл был музыкант, Карл был кларнетист» и нередко очаровывал разных барышень чтением сего пространного шедевра.

И вот после откровенно и на голубом глазу халявивших одноклассников выхожу я — не весь и не в белом — и начинаю читать «Карла».

На словах «И как-то под утро паскудная девка Украла у Карла кларнет» учительницу перекосило. А мне самому процесс так понравился, что я начал декламировать текст, как говорится, с выражением. То есть громко. Слова «рэп» мы тогда не знали, поэтому отбивая ритм на первой парте, я маяковскичал:

Если душно душе, если тошно — то что ж,
На руках есть вены, под руками нож,
Но это выход на случай, если выхода нет,
А что выхода нет — это ложь.

Если небом дан дар, хватит сил и на то,
Чтоб и этот удар, и еще черт-те что
Пережить, и воду святую, которой ты полон,
Донести, тем кто жаждет, кто ею пустой.

Когда дошли до «В тот же вечер окрыленного Карла Поджидала у дома урла», литераторша начала орать, а после слов «Все на нуль одним махом — теперь он монах, Он махнул на все и всех послал на х...» в визге уже себя не помнила и бегала за мной между партами с требованием прекратить. Не догнала, поэтому классу посчастливилось дослушать сагу о Карле на бегу до самых «И мы выпьем с тобою За тех, кто прибит на кресте». После чего поэтический эксперимент в 10-а классе почему-то не продолжился и мы вернулись к заполнению конспектов.

А меня отвели к директору Светлане Яновне (хоспади, зачем я их помню?), которая за эту выходку в наказание исключила меня на неделю из школы. Чему я был очень рад и замечательно эту неделю прогулял.

Потом было много всего. Я знал о концертах Наумова, но не попадал на них — они всегда были камерными. Слушал и любил как его самого, так и учеников — Калугина и Комарова. А сегодня, через 32 года, после концерта с аудиторией в маленьком зальчике на 40 человек подошел к ЮН и рассказал эту историю.

Мне кажется, что автору понравилась мысль, что его — классика — уже в 1990-м году в школе читали:)

P.S. Ну а если вы настолько дикие, если ваша жизнь прошла бессмысленно и если вы не слушали «Карла» — то помочь в этом вам могу только я.