Довелось тут некоторое время назад по производственной необходимости (с детьми проходил) перечитать «Житие протопопа Аввакума». Если удается продраться через не самый простой для восприятия текст XVII века (кайф издания в «Памятниках литературы Древней Руси», сокращенно «ПЛДР» — в параллельных текстах!), то наслаждение неописуемое!

Несмотря на всю противоречивость, фигура автора заслуживает если не уважения, то уж точно весьма пристального внимания. Нигде Аввакум надолго не мог задержаться — в силу крутого нрава плодил вокруг себя врагов и был отовсюду изгоняем. 15 лет провел в заключении в Пустозерске (маленький городишко на далеком севере) и написал там около 70 сочинений. При этом, сидя в земляной тюрьме, был известен и читаем на всей Руси — его обращения к единомышленникам-старообрядцам моментально разлетались по стране (блогер той эпохи!). В конце концов сумел своей непреклонностью (а по сути религиозным фанатизмом) довести до белого каления самого царя Алексея Михайловича и, все так же убежденный в своей правоте, был сожжен на костре: огонь «вельми расшуме и восзгореся великим пламенем на воздухе, Аввакум, Епифаний, Лазарь и Федор наклонишася в землю, и пламень объят их».

Но я не устраиваю ликбез по этому произведению. Просто при чтении бросилась в глаза очень интересная деталь. Будучи идеологом раскола, Аввакум пишет про отличие «правильных» обрядов от принятых в католичестве:

«У святых согласно, у Дионисия и у Василия: трижды воспевающе, со ангелы славим бога, а не четыржи, по римской бляди: мерско богу четверичное вопевание сицевое: аллилуйя, аллилуйя, аллилуйя, слава тебе, боже!»

Задумался я, каким образом в как бы священный текст, проповедь («как бы» потому что сам человек в русской традиции никогда собственное житие не писал, да и, кроме того, сам факт написания жития означает признание героя праведником, святым) закрался мат? Я не удивляюсь, конечно, что тот же Аввакум, проведший жизнь больше «в миру», нежели в монастыре, эти слова знал, странно, что он употребляет их в священном контексте.

Объяснение обнаружилось достаточно быстро в исследовании по «Житию...»: Аввакум иногда использует ненормативную лексику, пытаясь приблизить проповедь к народной речи, сделать слово божье «своим» для простого слушателя. (Надо сказать, что по сравнению с современной речью, ненорматив у Аввакума можно по пальцам пересчитать — на 50 страниц текста встречается 8-10 употреблений. Так что нам сегодня можно и  поучиться у «огнепального» протопопа культуре и чистоте речи.)

Для древнерусского человека слово «блядь» было не нашим современным средством связи слов в предложении, это ругательство поистине страшное. Когда в знаменитой переписке Иван Грозный называет Андрея Курбского псом смердячим и выблядком — это обвинение, что тот не от праведной матери родился, а является незаконнорожденным сыном, т. е. без роду, без племени. Если мы вспомним, что значило на Руси честь и чистота рода, святость имени, становится понятно, что страшнее обидеть человека было сложно. Но вернемся к Аввакуму.

Почему протопоп называет католическую церковь «римской блядью» — тоже понятно. С одной стороны, налицо соотнесение с картиной из Апокалипсиса:

«...и я увидел жену, сидящую на звере багряном, преисполненном именами богохульными, с семью головами и десятью рогами. И жена облечена была в порфиру и багряницу, украшена золотом, драгоценными камнями и жемчугом, и держала золотую чашу в руке своей, наполненную мерзостями и нечистотою блудодейства ее; и на челе ее написано имя: тайна, Вавилон великий, мать блудницам и мерзостям земным»

(Откровение — 17; 4-5).

Этимологически «блядь» соотнесена с блудом, заблуждением. «Заблуждение» может также иметь значение «неправильной» веры.

Читаем дальше. Инвективы на католицизм продолжаются, раз от разу они становятся все ярче, необузданнее, горячее. И тут... в очередном нападке на «чужую» церковь Аввакум именует ее «римской ПРЕЛЕСТЬЮ»!!! Стоп, ничего не понял. Где связь? Читаю дальше, опять встречается «прелесть», иногда почти в том же абзаце перемежающаяся с «блядью». Хммм...

Через пару дней пересказываю эту «странность» институтскому коллеге. Получаю ответ: «Ну и что странного? Посмотрите Даля или Фасмера на слово „прелесть“ — все поймете».

Полез в словарь Даля и обнаружил там вполне логичное, но не приходящее сразу объяснение:

ПРЕЛЕСТЬ ж. что обольщает в высшей мере; обольщенье, обаянье;|| мана, морока, обман, соблазн, совращенье от злаго духа; || стар. ковы, хитрость, коварство, лукавство, обман; || красота, краса, баса, пригожество и миловидность, изящество; что пленяет и льстит чувствам, или покоряет себе ум и волю.

«Этимологический словарь» М. Фасмера сообщил то же самое: прелесть, прелестный, стр. знач. «прельщающий, обманный».

Получается, что никакого противоречия между «блядью» и «прелестью» у Аввакума не было. С одной стороны, блуд и заблуждение, с другой, ПРЕ-ЛЕСТЬ, т. е. в соответствии со значением приставки «ПРЕ-» — сверхлесть, сверхобман. Так что это своего рода синонимы. И действительно: а как ему еще было называть «неправильную» церковь?

P.S. Теперь сто раз подумаешь перед тем, как называть милую девушку «прелестью». Окажется филологиней — по роже схлопочешь. И еще вопрос: что имел в виду толкиеновский Горлум, обращаясь к Кольцу?

4 марта 2003 года